СОДЕРЖАНИЕ

Тема 14. Формирование кейнсианской традиции в экономической науке

1.    Неокейнсианство.

2.    «Неоклассический синтез».

3.    Посткейнсианство и его две ветви: монетарное посткейнсианство и Кембриджский вариант «Общей теории»

4.    Новое кейнсианство.

   Выход в свет работы Кейнса «Общая теория» стал ключевым событием в истории экономической мысли в межвоенный период. Эта книга породила обширную литературу и объединила многочисленных сторонников государственного регулирования экономики в особое научное направление - кейнсианство.

Неокейнсианство. Однако уже в первые послевоенные десятилетия кейнсианское направление претерпело существенные изменения, переросло в неокейнсианство. Основные проблемы, на решении которых сосредоточилось неокейнсианство – это проблемы экономического роста и экономического цикла.

Среди непосредственных причин возникновения моделей роста можно выделить теоретические (статичность и краткосрочность модели Кейнса), идеологические (экономическое соревнование между США и СССР, между США, Японией и Европой) и практические (послевоенный бум носил неустойчивый, прерывистый характер).

Авторами первых моделей роста были кейнсианцы английский экономист Р.Харрод (1900-1978) и американский ученый российского происхождения Е.Домар. Их взгляды очень близки и вследствие этого принято говорить о модели Харрода-Домара. Поскольку приоритет Харрода в разработке проблем экономической динамики общепризнан, поэтому изложим основные положения неокейнсианской теории роста на примере его работы «К теории экономической динамики» (1948).

  Неокейнсианская теория роста обнаруживает свое качество как кейнсианская модель по следующим признакам:

-        оперирует агрегированными макроэкономическими показателями — совокупный спрос и доход, совокупные сбережения, инвестиции и т.д.

-        анализирует проблемы экономического роста со стороны совокупного спроса - основным условием, обеспечивающим сбалансированный рост экономики, является рост совокупного спроса

-        признает ключевую роль капиталовложений в процессе роста - неокейнсианская теория роста является инвестиционной теорией.

Исходное уравнение модели Р. Харрода (уравнение фактического темпа роста):

   g ∙ c= s  (1)

где g означает реальный прирост общего выпуска за какой- либо период, например, за год; или иначе: g = ∆ Y/Y, то есть фактический темп роста — отношение приращения дохода к величине дохода базового периода; с— капитальный коэффициент или коэффи­циент капиталоемкости; он показывает «инвестиционную цену» одной еди­ницы прироста дохода или продукции, иначе говоря: с =I/∆Y; наконец, s —доля сбережений в национальном доходе, или склонность к сбережению: s=S/Y

   Как указывает сам Харрод, если сократить общие члены, данное урав­нение сводится к следующему равенству: инвестиции равны сбережени­ям. В самом деле, если мы подставим в уравнение фактического темпа роста значения g, c и s, то получим:

   g ∙ c = ∆ Y/Y · I/∆Y = S/Y, то есть

    I/Y = S/Y  или  I=S

   Это не что иное как известное равенство Кейнса: инвестиции равны сбере­жениям. Особенность состоит в том, что у Кейнса это равенство выражено в статической форме, а у Харрода оно дано в форме динамики: левая часть уравнения (g • с) представляет собой накапливаемую часть прироста продукции, идущую на производственные цели, а эта часть должна быть обеспечена определен­ной долей сбережений (s). Поскольку обе части уравнения фактического темпа роста относятся к прошедшему периоду, данное равенство не нуж­дается в специальных условиях для своей реализации.

   Следующим уравнением в модели Харрода выступает уравнение гарантированного темпа роста:

    g_{w ·} c_{r =} s (2),

где g_{w  -}  гарантированный темп роста, а c_{r -} требуемый коэффициент капитала.

   Гарантированный (warrented) темп роста g_w — это новая категория, введенная в научный оборот Харродом. По определению гарантирован­ный темп роста – это прогнозируемая линия развития, на которую настраиваются предприниматели, и вместе с тем такой темп, «при котором производите­ли будут удовлетворены тем, что они делают» (73; т.1; 115).

 Требуемый капитальный коэффициент c_r  - количество нового капитала, необходимого для обеспечения единицы прироста выпуска продукции (нормативная капиталоемкость).

 В данном равенстве только одна величина (s)норма сбережений относится к прошедшему периоду, величины же, включенные в левую часть, относятся к будущему. g_w и c_r — это такие прогнозные, влияющие на экономическое поведе­ние предпринимателей величины, которые делают предполагаемый размер накоплений равным уже имеющимся фактическим сбережениям. В урав­нении гарантированного темпа роста приравниваются будущие инвестиции и существующие сбережения.

  По Харроду одним из самых существенных свойств гарантирован­ного темпа роста является его постоянство. Это вытекает из следующих рассуждений: доля сбережений в националь­ном доходе есть величина постоянная, так как относительно постоянны мотивы, заставляющие людей совершать сбережения. Требуемый коэффи­циент капитала также постоянен. При объяснении постоянства капитального коэффициента Харрод исходит из так называемого нейтрального характера научно-технического прогресса, при котором в течение длительных промежутков времени технологии, экономящие труд, уравновешиваются технологиями, экономящими капитал. Поскольку в трехчленном уравнении g_w · c_r = s оба члена c_r и s постоянны, то третий g_w тоже постоянен. Если бы фактический темп роста (g) совпадал с прогнозируемым, гарантированным (g_w) в рамках капитали­стической рыночной экономики, имело бы место устойчивое непрерыв­ное развитие.

   Но в рамках капиталистической экономики устойчивость отсутствует, причем не только в статическом (краткосрочном), но и в динамическом плане. Для объяснения этого факта Харрод сравнивает оба уравнения своей модели:

   g ∙ c= s  

  g_w · c_r = s,

и замечает, что показатели фактического и гарантированного темпа роста совпадают в виде ис­ключения. Чаще всего имеет место отклонение фактического темпа роста от гарантированного. Чем характеризуются такие ситуации?

  Если фактический темп роста g начнет повышаться и превысит g_w, то s из-за своего относительного постоянства не увеличится немедлен­но в той же степени, тогда фактический коэффициент капиталоемкости с обязательно понизится и станет меньше требуемого (прогнозного) коэф­фициента капиталоемкости, на который настроились предприниматели. Иными словами, если g > g_w, то (из-за постоянства s) с < c_r. Но если с ниже c_r, это означает, что в итоге предприниматели будут оценивать фактическую капиталоемкость как слишком низкую, и сочтут располагаемое количество товаров в каналах обращения или оборудования недостаточными для поддержания оборота. Предприниматели, следовательно, станут увеличить свои товарно-материальные за­пасы, закупать новое оборудование. Другими словами, будут еще более спо­собствовать превышению фактического темпа роста над гарантированным (равновесным).

  Наоборот, если фактический темп роста окажется меньше гарантиро­ванного (g< g_w), тогда в силу приведенных выше соображений требуемый (прогнозируемый) коэффициент капитала будет обязательно ниже факти­ческого (с > c_r), то есть предприниматели сочтут запасы сырья, оборудова­ния, материалов чрезмерными, сократят закупки, чем еще более снизят фактический темп роста в сравнении с гарантированным.

 Эти рассуждения приводят Харрода к двум выводам. Во-первых, он полагает, что в принципе существует такой темп роста, придерживаясь которого производители останутся удовлетворенными результатам и своей деятельности и который будет гарантировать поддержание равновесия в растущей экономике. Во-вторых, однако, «если совокупный результат проб и ошибок многомиллионных производителей дает для g значение, отлич­ное от g_w, то не только не возникает никакой тенденции приспособить размер производства к g_w, но, наоборот, возникает обратная тенденция ко все большему удалению производства от этой величины либо в сторону повышения, либо в сторону понижения». (73; т.1; 121).

  Этот вывод является квинтэссенцией кейнсианства в сфере тео­рии динамики. Он означает, что рыночной экономике внутренне присуща динамическая нестабильность и если наступает «бегство фактического темпа роста от гарантированного», что внутри нее срабатывают центробежные силы, заставляя систему все дальше отклоняться от равновесной линии развития.

Отклонения фактического темпа роста от гарантированного объясня­ют, по Харроду, в основном кратковременные циклические колебания. Для интерпретации более длительных колебаний экономической конъюнктуры Харрод вводит третье уравнение — естественного темпа роста:

  g_n· c_r = или = s

где g_n (от слова natural — естественный) представляет макси­мально возможный темп движения экономики при данном росте населе­ния и технических возможностях. Гарантированный темп — g_w означал линию предпринимательского равновесия при полной занятости налич­ного капитала и технических усовершенствований. Но g_w, вообще говоря, допускал наличие «вынужденной безработицы». Естественный темп — g_n ее не допускает, являясь в длительном плане максимальным темпом при данных ресурсах. Как замечает Харрод, для обеспечения такого темпа сбережений может и не хватить, поэтому в уравнении естественного роста предусматривается от­сутствие обязательного равенства между левой и правой частями.

   В полной модели Харрода рассматриваются соотношения между тремя величинами: естественным (g_n), гарантированным (g_w) и фактическим (g) темпами роста:

-        Пусть g_w превышает g_n (поскольку гарантированный рост есть величина прогнозная, программируемая, такое сочетание в принципе возможно). Но если g_w > g_n, то g_w > g (так как естественный рост является макси­мальным при данных ресурсах, фактический будет ниже естественного, а следовательно, при g_w > g_n окажется обязательно ниже гарантированного). Тогда, принимая во внимание соображения, приведенные выше, имеем: c_r < с, то есть при чрезмерно завышенных прогнозах развития нормативная (требуемая) ка­питалоемкость будет обязательно ниже фактической, а это, как было по­казано ранее, есть условие длительной депрессии (чрезмерное перенапряжение сил порождает длительную фазу спада).

-        Если g_w<g_n, тогда возможны по крайней мере два варианта. Первый (g_w> g) мы уже рассмотрели: он ведет к долговременной депрессии. Но при данных условиях возможен и второй вариант: g_w < g, тогда c_r > с, а это, как мы знаем, есть условие длительного бума.

Отсюда, по Харроду, «отношение g_n и g_w имеет решающее значение для определения того, будет ли на протяжении ряда лет преобладать оживление или депрессия в хозяйственной жизни».

   В этой связи Харрод определенным образом пересматривает позицию Кейнса в отношении сбережений. Кейнса, как мы знаем, относился к сбережениям от­рицательно, усматривая в них стимул к депрессии. Неоклассики, наоборот, относились к сбережениям однозначно позитивно, считая что они автоматически превращаются в сбережения. Харрод занимает здесь более взвешенную пози­цию. Он считает, что сбережения полезны, пока g_w ниже, чем g_n, т.е. когда имеет место экономический бум. Дело в том, что Харрод считает одинаково опасной как ситуацию превышения g_w над g, характеризующуюся экономическим спадом, так и ситуацию, при которой g_w ока­жется слишком низким по сравнению с g_n. Хотя эта последняя ситуация и означает тенденцию к быстрому экономическому подъему и к достижению полной занятости, однако эта высокая занятость будет иметь инфляционный и потому нездоровый характер. В этих условиях сбережение является добро­детелью, поскольку повышение g_w дает возможность достигать высокой занятости без инфляции.

  Таким образом,  Харрод обратил внимание на опасность инфляционного бума, тогда как Кейнс в условиях экономической депрессии не считал инфляцию возможной. Однако среди проблем долговременного роста для Харрода, как и для Кейнса, на первом месте стояла все же проблема депрессии и безработицы. Харрод отчетливо выделяет два различных ряда проблем теоретиче­ского анализа и экономической политики:

1) расхождение между g_w и g_n – проблема хронической безработицы 2) тенденция g удаляться от g_w,— это проблема про­мышленного цикла.

   Отсюда практическая программа Харрода включает две группы меро­приятий:

·       антициклическая политика краткосрочного плана (направлена против «бегства фактического темпа роста от гарантированного») Она предполагает как традиционные кейнсианские методы - общественные работы, регулирование ставки процента, так и специфическое средство, предложенное Харродом для «борьбы с мировым кри­зисом». Это создание так называемых «буферных запасов» из непортя­щихся материалов, сырья, продовольствия. Государственные органы в результате смогут поддерживать цены на данные виды товаров на относительно по­стоянном уровне, путем массовой закупки товарно-материальных ценно­стей во время спада и распродажи их во времена бума.

·        поли­тика длительного стимулирования темпов экономического развития против хронической безработицы и длительной депрессии (в целях приближения гарантированного темпа роста к естественному и пре­дупреждения массовой безработицы). Такая политика предпо­лагает использование снижение процента — вплоть до нулевой отметки. Эта мера не является исчерпывающей, потому что достичь сближения естественно­го и гарантированного темпа роста без вмешательства государства невозможно. Однако понижение нормы процента должно привести к росту капиталоемкости, расширению спроса на сбережения (на величи­ну d) и далее — к некоторому сокращению доли сбережений в националь­ном доходе и увеличению требуемого капитального коэффициента c_r. По Харроду, следует стремиться к такому прогрессирующему понижению процентной ставки, при котором g_w · c_r = s — d = g_n • c_r. Последнее выражение, по Харроду, есть формула «устойчивого роста при полной занятости».

Характерно, что, с точки зрения Харрода, отмирание процента может по­служить и социальному прогрессу общества. Если не будет процента, произойдет отмирание класса рантье (Харрод ссы­лается здесь на идеи Кейнса о перспективах «эвтаназии рантье»). Вместе с процентом постепенно исчезнет земельная рента, а значит и класс зе­мельных собственников. Однако в целом Харрод, как и Кейнс, являлся сторонником сохранения частной собственности, считая ее залогом свободы, стимулом предприимчи­вости и т.д.

 Значение неокейнсианских моделей роста

  Труды Харрода и Е.Домара были первыми исследованиями в сфере экономической динамики и положили начало развитию целого раздела современной экономической теории. 

  Вместе с тем модель Харрода-Домара и активно критиковалась как представителями либеральной, так и марксистской науки. Критика марксистов сводилась, в частности, к тому, что Харрод акцен­тирует внимание на количественных взаимосвязях расширенного воспро­изводства «вообще», безотносительно к его социальной форме, поэтому в его монографии почти полностью отсутствует анализ общественных кон­фликтов, порождаемых процессами накопления капитала. Утверждалось также, что модель Харрода слишком абстрактна и оставляет в стороне деле­ние совокупного общественного продукта по натуральной форме. Это последнее положение разделяли и некоторые последователи Кейнса, в частности, посткейнсианцы (Дж. Робинсон). Они сформулировали более сложную модель роста, в которой выделили секторы инвестиционных и потребительских товаров. 

   Концепцию Харрода критиковали также пред­ставители неоклассического направления. Эта критика сводилась к следующим положениям:

1.     неокейнсианская теория роста является однофакторной, единственным фактором роста признаются инвестиции. Неоклассики утверждали, что прирост общественного про­дукта зависит от изменения всех факторов производства — труда, капи­тала и природных ресурсов, а также научно-технический прогресса. Эта критика стимулировала создание альтернативных неоклассических моделей экономической дина­мики (Дж. Мид, Р. Солоу), которые базировались на модернизированном варианте функции Кобба—Дугласа и отличались многофакторным характе­ром.

2.    предположение Харрода о нейтральном характере научно-технического прогресса и постоянстве нормативного ко­эффициента капиталоемкости (c_r) также признается не отвечающим реальности. Специальные исследования показали, что нейтральный характер научно-техничес­кого прогресса, при котором изобретения, экономящие труд, равновели­ки по эффекту изобретениям, экономящим капитал, является скорее ис­ключением, чем правилом. Чаще встречается такой тип научно-тех­нического прогресса, который является трудос­берегающим или капиталосберегающим.

3.     те­зис Харрода о внутренней нестабильности капиталистической системы, усиливающейся в процессе роста, и вытекающей отсюда необходимости государственного регулирования экономики, вызывает самое сильное недовольство неоклассиков. Формулируя данный тезис Харрод исходил из того, что величина сбережения определяется причинами психологического характера, а коэффициент капиталоемкости опреде­лен нейтральным типом научно-технического прогресса. Разноплано­вость этих причин, по Харроду, исключает возможность достижения со­ответствия между ними с помощью одних лишь рыночных рычагов, отсюда выводится регулирование капиталисти­ческой экономики.

  Неоклассики доказывали, что между величиной капиталоем­кости и нормой накопления существует функциональная связь, которая и обеспечивает сохранение между ними определенного со­ответствия, а следовательно, и тенденцию к автоматическому поддержа­нию устойчивого непрерывного роста.

  Несмотря на обоснованность приведенной критики, теория роста Харрода внесла свой заметный вклад в историю экономи­ческой мысли. Она положила начало теоретическим исследованиям проблем роста, категории динамики, введенные Р. Харродом (гаранти­рованный темп роста как прогнозная величина, определяющая линию не­прерывного развития с точки зрения предпринимателей; естественный темп роста как максимально возможная в длительном плане линия роста при данном ресурсном обеспечении) используются сегодня представителями разных направлений современной экономической мысли в их исследованиях экономической динамики, а также в практике прогнозировании экономического роста. 

Неокейнсианская теория цикла. Автором неокейнсианской концепции цикла, является Э. Хансен(1887-1975). Мировую известность ему принесла монография «Экономические циклы и национальный доход» (1951), состоящая из четырех частей:

1. Природа экономических циклов

2. Теория дохода и занятости

3. Теория экономических циклов

4. Экономические циклы и государственная политика.

   В первой части книги, опираясь на фактические исследования экономической ис­тории США, он выделил четыре модели циклических колебаний. Причем все они порождены неравномерностью инвестиций. Так, «малые циклы» — от 2 до 3 лет, порождаются неравномерностью вос­производства оборотного капитала (на базе колебаний капиталовложений в товарно-материальные запасы);  «большие циклы» — 6—13 лет, причиной которых служит неравно­мерность вложений в основной капитал; «строительные циклы» — продолжаются в среднем от 17 до 18 лет с амплитудой колебаний от 16 до 20 лет». Строительные циклы порождаются наличием временного лага между воз­никновением потребности в новых зданиях и моментом удовлетворения этой потребности. И, наконец, «вековые циклические волны» — длительностью до полувека и более — вызванные фундаментальными переворотами в технике, крупны­ми сдвигами в производстве.

  Отсюда вытекают несколько важных особенностей подхода Хансена. Прежде всего, обращает на себя внимание, что по своему характеру теория циклов Хансена является инвестиционной тео­рией. Эта теория «множественности циклов» также позволила Хансену дать свою собственную интерпретацию причин мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. и последующей депрессии. По его мнению, глубина падения производства была столь значительной именно потому, что на начало 30-х гг. приходится совмещение нисходящих волн большого и строительного

циклов, а также ухудшения положения дел в сель­ском хозяйстве (в процессе колебаний «векового цикла»). Вековой цикл в сельскохозяйственном секторе мирового рынка развивался, по Хансену, следующим образом: затяжная депрессия 1873—1896 гг.; период процвета­ния 1896—1920 гг.; очередная полоса тяжелых времен 1920—1939гг.

 Далее Хансену необходимо было объяснить, чем порождается сама эта инвестиционная неравномерность?  Сначала Хансен отметил существование в рыночной экономике характерного механизма «отставания - опережения». Это значит, что если один из взаимосвязанных экономических факторов (ска­жем, спрос) отклоняется от равновесного состояния, то другие факторы (например, предложение) реагируют на это не сразу, а со значительным опозданием. Сочетание «отставания и опережения» порождает в экономической системе явления «рыскания» (hunting), или перманентные колеба­нии вокруг равновесного положения. Самый яркий пример «рысканья» — механизма циклического приспособления предложения к спросу - строительные циклы.

  Затем Хансен сосредоточился на объясне­нии механизма инвестиционных колебаний. Для этого Хансена предложил различать категории автономных и стимулированных (или производных) инвестиций. Автономные инвестиции названы так потому, что не зависят непосредственно от текущей хозяйственной конъюнктуры. Причинами автономных инвестиций выступают, согласно Хансену, научно-технический прогресс. демографические сдвиги, вызывающие перемены в предложении труда на рынке, открытие новых месторожде­ний полезных ископаемых, вовлечение в оборот новых хозяйственных площадей и др. Стимулированные инвестиции, соответственно, зависят от конъюнктуры, т.е. от прироста дохода.

   Начало циклическому процессу кладут автономные инвестиции. Они запускают в ход механизм мультипликатора (приращение ин­вестиций в какой-либо одной из отраслей вызывает прирост дохода не толь­ко в данной отрасли, ной во всех связанных с нею сопряженных отраслях, так как туда направляется дополнительный импульс спроса). В результате общее приращение дохода оказывается большим, чем первоначальное приращение автономных инвестиций.

  Однако, как мы знаем, прирост дохода, в свою очередь вызывает рост инвестиций (на этот раз стимулированных, т.е. производных от роста дохода).  Эта связь получила название эффекта акселератора.

   Совместное действие мультипликатора и акселератора позволяет объ­яснить фазу подъема в экономике: пусть научно-технический прогресс вызывает в какой-либо из отраслей некоторый объем автономных инвес­тиций; через механизм мультипликатора эти инвестиции результируются в

помноженном приросте национального дохода, а этот прирост, в свою очередь, (через механизм акселератора) вызывает еще большее прираще­ние стимулированных инвестиций. Экономика идет в гору, внутри нее раскручивается маховик бума.

 Для объяснения циклических колебаний далее необходимо  объяснить, почему рано или поздно экономический подъем закончится и произойдет поворот  от подъема к спаду. При объ­яснении «механизма поворота» Э. Хансен выделяет двуе группы причин.

 Первая связана с исчерпанием автономных инвестиций. Этот про­цесс обусловлен, по Хансену, снижением предельной эффективности ка­питаловложений (т.е. уменьшением рентабельности каждой последующей доли инвестиций по мере роста их объема), увеличением на стадии бума нормы процента и, наконец, ростом цен на инвестиционные товары.

 Вторая причина связана с сокращением предельной склонности к потреблению. Действительно, согласно основному психологическому закону Кейнса, с ростом дохода, естественным для стадии подъема, склонность к потреблению падает, а склонность к сбережению растет.

  Исходя из действия этих двух групп причин первоначальный импульс к росту (автономные инвестиции) действует все слабее, к тому же все с меньшей отдачей функционирует передаточный механизм (мультипликатор и акселератор). Происходит остановка роста и экономика поворачивает к спаду, причем мультипликатор и акселератор начинают действовать в это время в обратном направлении.

   Новый подъем начинается тогда, когда на стадии спада постепенно на­копятся импульсы для новых автономных инвестиций, прежде всего но­вые технические усовершенствования. Кроме того, на стадии спада доля потребления в доходе резко возрастает (с уменьшением дохода предельная склонность к потреблению приближается к единице). Падение нормы про­цента, уменьшение цен на капитальные блага также облегчают процесс автономных инвестиций, а затем механизм мультипликатора-акселератора приводит к развертыванию нового экономического подъема.

1.       В третьей части своей монографии «Экономические циклы» Хансен изложил своего рода историю теории цикла и показал какие авторы внесли вклад в разработку элементов теории цикла. Среди таких авторов Хансен назвал Туган-Барановского, Шпитгоффа, Касселя, Робертсона (раскрывали роль колебаний в размерах инвестиций); Викселль и Кейнс (проанализировали детерминанты инвестирования: естественная норма, взятая в отношении к денежной норме процента, или график предельной эффективности инвестиций и денежной нормы процента); Шпитофф и Харрод (исследовали роль динамических факторов: техники, природных ресурсов, расширения территории и роста народонаселения — как детерминантов инвестирования); Шумпетер (открыл пучкообразный характер инвестирования, обусловленный стадным характером деятельности в области нововведении); Афталион, Пигу и Дж.М. Кларк (обратили на особый характер производства в рыночной экономике, проявляющийся в необходимости длительного времени производства элементов основного капитала, а также открыли принцип акселерации) ; а также Тинберген, Фриш, Самуэльсон, Хикс, Клейн и др.(описали взаимосвязи экономических переменных с помощью эконометрических моделей).

Для справедливости отметим, что подбор Хансеном авторов и развитых ими элементов теории цикла не является исчерпывающим и он касается только инвестиционной теории цикла, которую и развивал Хансен. Идеи сторонников альтернативных теорий цикла Хансен не анализировал.

   В завершающей, четвертой части своей книги Хансен изложил свою антициклическую программу. Кстати, многие ее положения уже реализовывались в практике государственного регулирования.

Эта программа предполагает три группы мер:

1)    встроенные механизмы гибкости (встроенные стабилизаторы) включает прогрессивный подоходный налог, систему страхования от безработицы, систему поддержания цен на фермерскую продукцию. Система встроенных стабилизаторов вводится с целью изъять с рынка часть эффективного спроса во время бума и перенести его на стадию спада. Тем самым бум будет притормаживаться, а спад — сглаживаться.

   Так при прогрессивном налогообложении на стадии подъема, налоговые поступления в бюджет будут увеличиваться быстрее, чем растут доходы. Это будет сдерживать дальнейший рост доходов, часть эффективного спроса будет откачиваться из экономики, подъем затормозится. Напротив, на стадии спада налоговые поступления в бюджет уменьшатся в большей степени, чем доходы. Поэтому, хотя абсолютно размеры доходов упадут, относительная доля, которая может быть потрачена частными инвесторами и потребите­лями, увеличится. К тому же на стадии спада за счет накоплений в бюджете, осуществленных во время подъема, увеличиваются государственные расходы (льгот­ные кредиты, государственные закупки, система общественных работ и т.д.), которые также сдерживают спад.  Система встроенных стабилизаторов, по Хансену, понижает амплитуду циклических колебаний, но она не в состоянии обес­печить переход ко всеобщему росту дохода и занятости. Для этого используется второй вид антициклической политики

2)    автоматически действующие компенсирующие контрмеры (их отличает то, что для их включения не требуется дополнительное согласование с органами законодательной власти). На стадии депрессии применяются такие меры, как: сни­жение нормы процента (через уменьшение Федеральной резервной систе­мой учетной ставки); общее понижение налоговых ставок; скупка ФРС госу­дарственных облигаций на открытом рынке; сокращение обязательного размера резервов, которые частные банки должны передавать в распоряже­ние ФРС; общее увеличение размеров ссуд, предоставляемых федеральным правительством, гарантий по ссудам и т.д. На стадии инфляционного бума при превышении уровня инфляции определенного, заранее оговоренного рубежа, должны приниматься меры противоположного характера.

3)     управляемые программы компенсирования цикла (это, по сути, бюджетное регулирование). В фазе экономического подъема предполагается ограничение государственных расходов и накапление бюджетного излишка. Наоборот, в периоды спада сокращение деловой активности компенсируется ростом расходов государства, вплоть до образования бюджетного дефицита. Этот вид антициклической политики отличается способом реализации. Например, если прези­дент получил полномочия в установленных законодательной властью пределах изменять базисные ставки подоходного налога, то это будет действием, предпринятым в результате свободного суждения, в нем нет принудитель­ности, которой отличаются автоматические программы.

Предложенные неокейнсианцами программы антициклического регулирования и стимулирования экономического роста широко применялись в развитых странах с рыночной экономикой в 50-60 –е гг. ХХ века и они имели успех. Однако, начиная с 70-х гг. в оценках теоретиков и политиков стал превалировать критический настрой. Причиной этому стал кризис кейнсианской тео­рии, в связи с нарастанием таких неблагоприятных последствий кейнсианской государственной политики, как галопирующая инфляция, рост безработицы и недогрузки производственных мощностей, бюджетные дефициты, кризис в денежной сфере и т.п.

   Главные аргументы критики были сформулированы представителями американского монетаризма. Так, лидер монетаристов М. Фридмен обратил внимание, что так называемая политика «точной подстройки под цикл» является несостоятельной в силу существования «временных лагов» между моментом принятия какой-либо меры и наступлением реального эффекта от ее введения. Поскольку временные лаги довольно велики (от 0,5 года до 1,5 лет), мероприятия, нацеленные против спада, могут реально подействовать на стадии подъема и наоборот — нацеленные против подъема — могут подействовать на стадии спада. Кроме того, Фридмен, обратил внимание на то, что 70-е гг. в условиях НТР и растущей интернационализации хозяйства экономическая система настолько усложнилась, что был перейден своеобразный порог управляемости, после которого она усложняется настоль­ко, что попытки централизованного регулирования пропорций теряют смысл и лишь увеличивают общую диспропорциональность. Представители неоавстрийской школы (Л.Мизес и Ф.Хаейк) доказывали принципиальную невозможность эффективной государственной политики вследствие ограниченности возможностей человеческого познания.

   В заключение отметим, Э. Хансен не ограничился только программой текущего регулирования. Его социальный идеал имел общие черты с представлениями Кейнса и Харрода. Подобно им, Хансен рассматривал частные инвестиции в качестве главного средства стимулирования экономического роста, однако в пер­спективе ориентировался на общество, в котором «полная занятость в эко­номике будет сочетаться с высоким общественным и частным потребле­нием». В последних работах Хансен особенно подчеркивал роль со­циальной сферы, считая, что вложенные в эту сферу средства вызовут более высокий рост про­изводительности труда, чем те же средства, вложенные в производственную сферу.

«Неоклассический синтез»

  «Неоклассический синтез» стал следующим этапом в развитии кейнсианского течения. В рамках этой теоретической системы была предпринята попытка соединения основных положений кейнсианства с подходом неоклассической школы. Дело в том, что каждый из подходов имел свои сильные и слабые стороны. Неоклассическая система была логически связана и детально разработана, но в нее плохо вписывались такие характерные для рыночной экономики явления, как кризисы и безработица. Дать удовлетворительное объяс­нение причин экономической нестабильности и, тем более, разработать практическую программу борьбы с ней неоклассики, оставаясь в рамках своего подхода, не могли. Кейнсианская теория, наоборот, содержала анализ факторов, выводящих экономику из состояния равновесия, и предлагала конкретную программу действий; однако несмотря на название данное ей автором («общая теория»), действительно всеохва­тывающей теоретической системы в ней не было.

   Поэтому уже вскоре после выхода в свет «Общей теории» Кейнса стали предприниматься попытки создания действительно общей теории, в которую кейнсианство и неоклассика вошли бы на правах частных случаев. У истоков создания «неоклассического синтеза» (или правильнее - кейнсианско-неоклассического) стояли Дж. Хикс, Э. Хансен, П. Самуэльсон, Л. Клейн, Р.Солоу, Дж.Тобин и другие выдающиеся экономисты.

  Основатели «неоклассического синтеза» исходили из того, что перед интеграцией с неоклассикой оригинальная теория Кейнса, то есть концепция, изложенная в его основной работе, должна быть существенно пере­работана. Для этого были, по крайней мере, две причины. Прежде всего, после войны произошло изменение условий функционирования капиталистической экономики. Эти изменения выразились в экономическом подъеме, который переносил акцент с проблем спроса (на которых делался акцент в «Общей теории», написан­ной по горячим следам Великой депрессии 1929—1933 гг.) на проблемы накопления. Кроме того, поскольку подъем сопровождался инфляцией и носил нестабильный характер, воз­никала необходимость в более общей концепции регулирования, пригод­ной не только для условий спада, но и роста.

   Другая причина необходимости переработки «Общей теории» состояла в том, что основное произведение Кейнса принадлежало к тому разряду работ, которые в силу своей сложности и противоречивости допускают воз­можность самых различных, подчас взаимоисключающих, интерпретаций.

   Поэтому в процессе работы над концепцией «неоклассического синтеза» одни направления исследования Кейнса (в первую очередь те, что связаны с ролью неопределенности) были отброшены как малозна­чимые и затемняющие основную линию анализа; другие получили разви­тие. В результате сложилась специфическая версия теории Кейнса, кото­рую сегодня называют по-разному: неокейнсианством, ортодоксальным кейнсианством либо «хиксианским» кейнсианством. Имен­но в такой интерпретации кейнсианство и вошло в «неоклассический синтез».

   В современной литературе сложный и зачастую противоречивый процесс формирования «синтеза» представляют следующим об­разом. (10;43).

  Начало «синтезу» положило создание так называемой упрощенной, или урезанной, модели Кейнса. Чаще всего ее связывают с именем П. Самуэльсона, который изложил ее в известном учебнике «Экономика» (1948). В соответствии с неоклассичес­кой традицией и вопреки устремлению самого Кейнса модель восстанав­ливает дихотомию между денежным и реальным секторами экономики, со­средоточивая внимание на последнем. Пожертвовав анализом финансо­вой сферы, упрощенная модель смогла четко и ясно изложить принцип определения национального дохода, который ортодоксальные кейнсианцы считают сердцевиной концепции Кейнса.

   Затем в модель были введены денежные параметры. Аналитический аппарат для этой операции еще в 1937 г. предложил Дж. Хикс в своей зна­менитой статье «Мистер Кейнс и «классики»: предлагаемая интерпретация», а позже усовершенствовал и с успехом использовал Э. Хансен (схема «доходов—расходов» Хикса—Хансена). Эта модель представ­ляет теорию Кейнса в качестве частного случая концепции общего равно­весия и считается поэтому самой сутью «неоклассического синтеза».

 На завершающем этапе было показано, в силу каких причин (особых случаев) автоматическое достижение полной занятости оказывается невоз­можным; и, следовательно, почему капиталистическая экономика нуждается в кейнсианской докт­рине регулирования.

Остановимся на каждом из трех теоретических блоков «неоклассического синтеза».

Упрощенная модель Кейнса

  В упрощенной модели Кейнса совокупный спрос или планируемые расходы (Е) распадаются на потребление (С) и инвестиции (I), а совокуп­ное предложение задается уровнем национального дохода (Y). Условие равновесия характеризуется, следовательно, уравнением:

   Y= E= C + I

Объем капитало­вложений в этой модели считается заданным, а потребительская функция ставится в зависимость от уровня наци­онального дохода, то есть С = С (Y), причем пре­дельная склонность к потреблению с = ∆C/∆Y - больше нуля, но меньше еди­ницы: 0 < с < 1 (напомним, что это вытекает из «основного психологического закона» Кейнса). Для простоты в экономических моделях соотношение меж­ду доходом и потреблением часто принимается линейным и записыва­ется следующим образом:

   C = a+cY.

где а — автономный, не зависящий от объема национального дохода уро­вень потребления; с — предельная склонность к потреблению, Y— нацио­нальный доход.

   Экзогенное введение инвестиционной функции и использование «ос­новного психологического закона» позволяет упрощенной модели Кейнса показать, как определяется уровень национального дохода:

    Y=C(Y) + I

    Y=a+cY+I;

    Y= a + I/ 1-c

или, переходя к предельным величинам:

    ∆Y = (1/ I-c) ∆I

  Урезанная модель поддается четкой геометрической интерпретации, получившей название «кейнсианского креста».

  Рассмотрим график, осями координат которого, как и в неоклассичес­кой модели, служат совокупное предложение, определяемое уровнем на­ционального дохода (Y), и совокупный спрос, равный потреблению (С) и инвестициям (I) (рис. 1).

Задаваемая извне инвестиционная функция принимает вид прямой II΄, параллельной оси абсцисс, что означает ее независимость от дохода. По­требительская функция - С = а + сY выражается прямой СС'. Коль скоро совокупный спрос состоит из потребления и инвести­ций, путем сложения II΄ и СС' мы можем получить прямую DD', характе­ризующую его. Она параллельна СС', от которой отстоит на расстояние OI.

Прямая ОО, проведенная под углом 45° к осям координат есть совокупность точек равновесия, в каждой из которых расходы равны доходам.

Точка Z, в которой DD' пересекает 45-градусную прямую, представля­ет собой точку равновесия на товарном рынке. Спроецировав ее на ось абсцисс мы получаем равновесный уровень национального дохода Y_z. Если заданы агрегатная производственная функция Y= Y(N), где N — уровень занятости, то мы определили и его.

   «Кейнсианский крест» наглядно иллюстрирует фундаментальную кейнсианскую идею о равновесии с неполной занятостью. Поскольку прямая, характери­зующая совокупный спрос, пересекает ось ординат в положительном квадранте, то есть планируемое предложение превышает планируемый спрос, а фактическое равновесие устанавливается в условиях неполной занятости материальных ресурсов и безработицы.

  Однако ставить здесь точку было еще рано. Следовало, во-первых, пе­ревести инвестиционную функцию из экзогенных в эндогенные параметры и, во-вторых, объединить исследование реального сектора с анализом денежного рынка. Решить обе задачи удалось с помощью схемы Хикса— Хансена.

 Схема Хикса—Хансена (10;49-53)

  Схема Хикса—Хансена представляет собой график, системой коорди­нат которого служат уровень национального дохода (Y) — ось абсцисс и значение процентной ставки (r) — ось ординат. (рис.2)

   В квандранте А размещается модель IS-LM, основанная на положениях кейнсианской теории об условиях равновесия товарного и денежного рынков.

 Функция IS [I(r) = S(Y)] отражает условия равновесия на рынке товаров. В графическом выражении она представляет собой кривую отрицательного наклона, показывающую, что каждой паре значений У и r соответствует равенство сбе­режений и инвестиций, то есть определенный уровень равновесия товар­ного рынка.

 Функция LM (L(Y, r); Мd) отражает условия равновесия денежного рынка. На рынке денег равновесие наступает, когда спрос на деньги (L) совпадает с их предложением (M). Последняя величина берется за данную. Что же касается спроса на деньги, то, согласно кейнсианской теории он ставится в прямую зависимость от уровня национального дохода и в обратную зависимость от рыночной став­ки процента: L= L1(Y) + L₂(r), или L= L(Y, r).

   Графи­ческим выражением функции LM служит кривая положительного наклона, характери­зующая соотношения между r и Y, при которых устанавливается равнове­сие в денежном секторе.

 Точка пересечения графиков IS и LM указывает на такое соотношение между r и Y, при котором сбережения равны инвестициям, а спрос на день­ги равен их предложению, то есть оба сектора находятся в состоянии равно­весия.

   Однако модель остается незавершенной, т.к в ней отсутствует рынок труда. Между тем центральной проблемой для Кейнса являлась, как мы помним, безработица.

   Модель рынка труда, которую строят ортодоксальные кейнсианцы, расположена в нашей схеме в квандранте С. Здесь N— уровень занятости, W— ставка номи­нальной заработной платы, Р'— уровень цен (W/P, следовательно, ставка реальной заработной платы), N_D и N_s—соответственно спрос и предложе­ние рабочей силы. С формальной точки зрения эта модель рынка труда очень схожа с неоклассической. Равновесие на нем устанавливается при той реальной заработной плате, которая уравнивает спрос и предложение труда. Но существуют два важных отличия.

 Во-первых, кейнсианцы исходят из негибкости номинальной заработ­ной платы, тогда как неоклассики допускают ее полную подвижность. Во-вторых, в кейнсианской модели рынок труда играет пассивную роль: его состояние обусловлено положением дел на других рынках — товарном и денежном.

  Значение этого последнего момента становится ясным, когда все рамки рассматриваются во взаимосвязи. Для этого обычно используется обоб­щающая диаграмма следующего вида:

    Причинные связи в соответствии с кейнсианской теорией направлены от части А через часть В к части С. Взаимодействие товарного и денежного рынков определяет равновесный уровень национального дохода (Y). Он в свою очередь позволяет с помощью производственной функции устано­вить спрос на рабочую силу (N_D), который в итоге и определяет точку равно­весия на рынке труда.

   Модель Хикса—Хансена можно считать завершенной. Ее появ­ление было воспринято большинством экономистов как непротиворечи­вое, понятное и в то же время адекватное изложение сути «Общей теории». Тем самым был заложен фундамент для синтеза кейнсианской и неоклас­сической теорий.

   Схема Хикса—Хансена представляет собой разновидность концепции общего экономического равновесия. Кейнсианская теория входит в нее на правах частного случая. Если специфические кейнсианские допущения, главным из которых считается негибкость заработной платы, отбросить, то модель в полном соответствии с неоклассическим тезисом саморегули­руемости капитализма демонстрирует возможность автоматического до­стижения полной занятости.

  Действительно, если изначально имеет место избыточное предложение труда, то заработная плата понижается, что ведет к сокращению издержек и падению цен. В таких условиях часть денег, предназначенных для реали­зации коммерческих сделок, высвобождается. Образуется избыток пред­ложения денег. Процент как плата за расставание с ликвидностью пони­жается. Падение нормы процента вызывает рост инвестиционного спроса, который расширяется до тех пор, пока не поглотит весь объем предложе­ния, соответствующей уровню полной занятости.

   Автоматическая тенденция к полной занятости в модели Хикса—Хан­сена порождается воздействием рынка рабочей силы на денежный рынок, который в свою очередь, взаимодействуя с рынком товаров, вызывает об­ратную реакцию на рынке труда. Такая трактовка модели вполне устраива­ет неоклассиков. Однако ортодоксальные кейнсианцы отвергают идею са­морегулируемости экономики. В противовес неоклассической интерпре­тации модели Хикса—Хансена они приводят три довода — три особых случая, — в силу которых автоматическое достижение полной занятости становится невозможным.

1. Негибкость заработной платы связана с тем, что сильные профсоюзы или закон о минимальной ставке заработной платы не позволяют ей спускаться ниже определенного уровня. Это блокирует механизм автоматического регулирования на рынке труда. Теоретически существует возможность снижения заработной платы вследствие существования «денежной иллюзия». То есть, пока люди прини­мают номинальные изменения за реальные, можно понизить реальную за­работную плату путем определенного роста цен. Однако практически такое решение про­блемы столкнется с противодействием со стороны финансового рынка и лишь усугубит ситуацию. Повышение цен сдвигает денежную кривую LM влево (см. рис. 2), то есть с ростом цен возрастает спрос на деньги, а зна­чит, увеличивается плата за расставание с ликвидностью — процент, вслед­ствие чего сокращаются инвестиции, падает уровень национального дохода и занятости.

2. «Ловушка ликвидности» - это такое состояние экономики, в котором норма процента находится на минимальном уровне. Ее дальнейшее падение, а, сле­довательно, рост инвестиций, национального дохода и занятости, оказы­вается невозможным. Плата за расставание с ликвидностью столь мала, что никто не хочет лишиться наличности. Весь прирост денеж­ной массы поглощается спекулятивным спросом на деньги, не оказывая понижающего воздействия на процент.

3. Неэластичность инвестицинного спроса по проценту. Даже если предположить, что денежная заработная плата подвижна и экономика не попадает в ловушку ликвидности, тенденцию к полной занятости может заблокировать несовместимость функций сбережений и инвестиций. Иначе говоря, возможна ситуация, когда при заданной потребительской функции уровень инвестиционных расходов, необходимый для поглощения всего объема сбережений (/= S), настолько высок, что его достижение неосуществимо при положительном значении процентной ставки. Но отрицательный процент не имеет эконо­мического смысла. Значит, экономика остается в своем исходном состоя­нии равновесия с полной занятостью.

 Рассмотренные особые случаи кейнсианской теории, по существу, являются условиями вхождения ее в «неоклассический синтез». Этим кейнсианцы признают, по сути, неоклассический тезис о том, что рыночная экономика тяготеет к равновесию, однако настаивают, что этот механизм саморегулирования не срабатывает по крайней мере в трех этих случаях.

  Неоклассики предприня­ли попытку преодолеть особые случаи кейнсианской теории с помощью теоретического положения, вошедшего в историю экономической мысли как «эффект Пигу» (эффект богатства или эффект реальных кассовых остатков). Заключается он в следующем. Наличие безработицы толкает денежную заработную плату, а значит, издержки и абсолютный уровень цен, в сторону понижения. Падение цен повышает реальную стоимость финансового богатства. «Почувствовав себя богаче», субъекты увеличивают расходы на потребление, что дает толчок росту совокупного спроса, который расширяется до тех пор, пока не восстанавливается равновесие, соответствующее уровню полной занятости.

   Было важно, что эффект Пигу предполагает прямой, а не опосредованный нормой процента, как в модели Хикса—Хансена, путь к полной занятости. Поскольку в данном случае механизм саморегулирования запускается в результате влияния ценовых изменений на реальную стоимость богатства, объем инвестиций возрастает при любом уровне процентной ставки. Следовательно, с введением эффекта Пигу в функцию совокупного  спроса кейнсианские аргументы, согласно которым «ловушка ликвидности» и неэластичность инвестиционного спроса по проценту блокируют тенденцию к полной занятости, теряют силу.  

   Однако, выяснилось, что эффект Пигу находил крайне слабое эмпирическое подтверждение. Это объяснялось тем, что его выполнение требует целого ряда нереалистических условий, прежде всего — абсолютной гибкости заработной платы, свободной динамики цен, отсутствия «денежной иллюзии» и т.п.

   В итоге принципы формирования «неоклассического синтеза» остались прежними: в экономике имеется тенденция к равновесию и, следователь­но, неоклассическая система в целом сохраняет свое теоретическое значе­ние; однако в силу существования таких особых случаев, как негибкость заработной платы, «ловушка ликвидности», неэластичность инвестицион­ного спроса по проценту, кейнсианская теория и особенно практическая программа также необходимы. Такой компромисс большинство экономи­стов сочло удовлетворительным и «неоклассический синтез» на длитель­ный период занял место общепринятой теоретической концепции, к ко­торой в той или иной мере тяготели ведущие направления экономической мысли.

   Модель смешанной экономики. Представители «неоклассического синтеза» выступают за вмешательство государства в экономику и предлагают модель смешанной экономики.

  Они исходят из того, что экономическая система капиталистических стран является смешанной, то есть представляет  собой  сочетание  частного  сектора с общественным. Авторы синтеза подчеркивают, что такие виды экономической деятельности, как здравоохранение, образование, переработка отходов и др., не подчиняются действию законов спроса и предложения. Государство должно контролировать и другие области, как, например, установление ми­нимальной заработной платы. В этом представители неоклассического синтеза противопоставляют себя неоклассикам. Но, несмотря на критику многих аспектов классической и неоклассической теории, авторы " синтеза" не отвергают их доктрины в целом, а пытаются видоизменять ее, исходя из новой реальности. Однако представители неоклассического синтеза подвергают критическому анализу и доктрину Кейнса. Они выделяют целый ряд ее недостатков, породивших такие отрицательные явления как превращение инфляции в самую тяжелую болезнь современного капитализма, чрезмерный рост государственных расходов и государственного вмешательства, что ущемляет частный сектор, а также непомерное увеличение бюджетного дефицита.

   Отсюда представители неоклассического синтеза считают наиболее эффективным сочетание фискальных и денежных рычагов регулирования экономики (в отличие от неокейнсианцев, которые ключевую роль в экономическом регулировании отводят бюджетной политике), причем предлагают  использовать их  не отдельно, а во взаимосвязи, путем согласования действий Правительства и Центрального банка.

  Как и неокейсианцы,  авторы  неоклассического  синтеза в качестве основных целей макроэкономической политики выдвинули обеспечение  высокого,  постоянно растущего уровня реального продукта, низкая безработица, устойчивые цены, сбалансированные  внешнеэкономические связи, обеспечение благоприятного платежного баланса.

 П.Самуэльсон и В.Нордхаус в их учебнике "Экономикс" предлагают  четыре  формы  макроэкономической политики (151):

 1. Фискальная политика, которая состоит в государственных расходах и налогах. Государственные расходы влияют на относительную величину коллективного потребления по сравнению с индивидуальным потреблением. Налоги сокращают индивидуальные доходы и расходы; к тому же влияют на инвестиции и потенциальный продукт.  Фискальная политика  воздействует  на  совокупные  расходы,  что сказывается  на  величине  валового  национального продукта и инфляции.

2. Денежная политика, проводимая Центральным банком,  устанавливает предложение денег.  Изменения в предложении денег повышают или понижают норму  процента  и  оказывают  воздействие  на  издержки  производства или  строительства. Денежная политика существенно влияет на величину валового национального продукта и ее изменение.

3. Внешнеэкономическая политика — торговая, установления обменного курса и даже денежная и фискальная — имеет своей целью поддержание импорта на уровне экспорта и стабилизацию внешних курсов обмена.

4. Политика доходов состоит в действиях государства, направленных на смягчение инфляции, будь то прямыми методами, будь то устным убеждением, или посредством законодательного контроля над уровнем заработной платы и цен.

Оценка «неоклассического синтеза». Удалось ли решить проблему совместимости теории Кейнса с неоклассичес­кой системой в рамках «неоклассического синтеза»? На первый взгляд, можно дать положительный ответ. Неоклассические принципы со­хранили доминирующее положение в области микроэкономической тео­рии, а кейнсианство определяло макроэкономичес­кую практическую рецептуру. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что сто­ронникам «синтеза» так и не удалось примирить неоклассический тезис о стабильности капиталистической экономики с кейнсианской программой борьбы с нестабильностью. Ортодоксальные экономисты постоянно входи­ли в конфликт с самими собой: защищая микроэкономическую часть сво­ей концепции, они приводили доводы, лишающие смысла кейнсианскую доктрину и, наоборот, отстаивая необходимость государственного вмеша­тельства, прибегали к аргументам, опровергающим принципы неокласси­ческой теории.

   Так, в макроэкономической области «неоклассический синтез» исхо­дит из негибкости цен. Этот тезис служит важным доводом в пользу необходимости проведения кейнсианской про­граммы регулирования. Но он же не позволяет говорить о справедливости неоклассических принципов ценообразования. Между тем сторонники «синтеза» на этом настаивают и, считая утверждение о монополизации эко­номики в силе для макротеории, в микроэкономической области допуска­ют наличие такого конкурентного рынка, где существует свободная дина­мика цен и решающая роль отводится потребителю. Однако микро- и ма­кротеории предназначены для анализа одной и той же экономики, поэто­му утверждения об «административном» установлении цен и совершенной конкуренции несовместимы.

   Точно так же обстояло дело и с некоторыми другими предпосылками «неоклассичес­кого синтеза». Рассмотрим неоклассическую и кейсианскую модели поведения человека. В микрообласти допускалась полная ин­формированность экономического агента, совпадение реальных и ожида­емых величин и, следовательно, совершенная рациональность поведения, тогда как в макрообласти обычно признавались несовершенство информации, ошибочность предположений и невозможность совершенно рационального поведения. При построении теории фирмы ортодоксальные экономисты считали, что предприниматель, зная будущие цены, издержки, ставки заработной платы и т.д., оптимально распределяет ресурсы и получает максимальную прибыль. Но если это верно, то проведение кредитно-денежной кейнсианской доктрины не только не нужно, но и невозможно. Ведь с точки зрения «неоклассического синтеза» причина неполной занятости — негибкость заработной платы. Значит, следует понизить ставку заработной платы до уровня, при котором предприниматель согласится нанять всех желающих. Этого можно достигнуть путем повышения цен. Тогда при прежней или даже возросшей номинальной заработной плате ее реальное значение упадет, и проблема будет решена. Но проведение подобных мероприятий возможно лишь в том случае, если экономический агент страдает «денежной иллюзией», принимая номинальные величины за реаль­ные, то есть ведет себя нерационально. Это явно противоречит предпо­сылке совершенной рациональности, которую ортодоксальные эконо­мисты считают допустимой в микрообласти.

   Разумеется, многие исследователи отдавали себе отчет в логическом несовершенстве системы неоклассического синтеза. Однако они склонны были мириться с такой ситуацией до тех пор, пока практические рекомендации «синтеза» имели положительный результат. Наступивший в капиталистических странах период стабильности воспринимался западными экономистами, с одной стороны, как свидетельство эффективности кейнсианской доктрины регулирования, а с другой — как подтверждение неоклассического тезиса об устойчивости и гармоничности экономики ка­питализма. Поэтому содержащиеся в «неоклассическом синтезе» аргументы как в пользу стабильности капиталистической экономики, так и в поддерж­ку программы по борьбе с нестабильностью, считались в одинаковой сте­пени уместными.

  Ситуация коренным образом изменилась в 70- 80-е годы, когда рыночная экономика столкнулась с ранее неизвестными, и очень острыми проблемами – одновременным падением производства и растущей инфляцией (стагфляция). В этот период и теоретические конструкции «неоклассического синтеза» и практическая модель смешанной экономики подверглись острой критике как со стороны неоконсерваторов, так и со стороны современных последователей кейнсианской теории - посткейнсианцев.

Посткейнсианство. Две его ветви.  В конце 70-х годов в экономике западных стран усилились такие отрицательные явления, как одновременное наличие инфляции, безработицы  и  экономической  стагнации, валютно-финансовый  кризис,  кризис мировой  экономики, вызванный  двумя  "нефтяными  кризисами". Эти процессы в некоторой мере продемонстрировали неэффективность кейнсианской  экономической политики.  Наступил  кризис кейнсианства и неокейнсианства, что способствовало  возрождению  идей  экономического  либерализма.  В  этих условиях ряд авторов поставили  своей  целью реабилитировать самое  ценное  в доктрине Кейнса. Критикуя некоторые аспекты его теории,  они  полностью  разделяли идею широкого  вмешательства  государства  в экономику.  

  Таким образом, возникает еще одного влиятельное течение, получившее название посткейнсианство. В нем сложились две ветви. Первую представляет монетарное посткейнсианство, сформировавшееся в США и объединившее большую группу влиятельных американских экономистов (А.Лейонхуфвуд, П.Давидсон, Р.Клауэр, С.Вайнтрауб, П.Мински и др.). Вторая ветвь сложилась в Англии в рамках Кембриджской школы на основе левого кейнсианства. Те и другие отвергают ортодоксальный вариант кейнсианства.

 Монетарное посткейнсиантво выступило за очищение и обновление кейнсианской концепции. С одной стороны, они ратуют за восстановление чистоты теории Дж.Кейнса, за удаление из нее различных наслоений, привнесенных его последователями-неокейнсианцами. Именно с деятельностью ортодоксальных последователей Дж.Кейнса они связывают кризис кейнсианской теории и политики государственного регулирования экономики.  По их мнению,  нельзя согласиться с пониманием ортодоксальных кейнсианцев  учения  Дж.Кейнса как теории равновесия с неполной занятостью, т.е., по сути, как частного случая  неоклассической теории общего равновесия. Они настаивают, что теория Кейнса и неоклассическая теория абсолютно несовместимы. Поскольку, как считают представители монетарного посткейнсианства,  кейнсианство -  теория неравновесия, приспособления к нему и  поиска выхода  из  него.  

  Посткейнсианцы поэтому возложили ответственность за неспособность решить насущные проблемы, с которыми столкнулась рыночная экономика в 70-е гг., именно на теоретиков «неоклассического синтеза». Именно они не смогли дать вразумительного ответа на вопрос о причинах падения производства, галопирующей инфляцией, стагфляции и выработать меры по их преодолению. Между тем, как считают американские посткейнсианцы сама теория Дж.М.Кейнса в состоянии справиться с решением этих вопросов, если ее очистить от чуждых наслоений. Так проблему экономической нестабильности, как важнейшую черту  современного  капитализма,  необходимо решать с учетом фактора неопределенности.  В «Общей теории» как раз и имеются предпосылки для анализа процесса принятия хозяйственных решений в денежной  экономике,  в  которой  будущее  является  неопределенным.

  Поэтому монетарные посткейнсианцы считают необходимым также восстановить денежный аспект кейнсианской концепции. В этом случае, она станет пригодной для анализа инфляционных ситуаций, и для разработки антиинфляционных мероприятий. Большое значение при этом отводится организации надежных источников достоверной экономической информации.

  Таким образом монетарные посткейнсианцы стремились оживить кейнсианство, придать ему современное звучание и сделать вновь дееспособным. Однако их попытки возрождения кейнсианской теории и практики не принесли плодов и не смогли предотвратить глубокого кризиса этого течения. Думается, что основная причина состоит в том, что в силу новейших тенденций в развитии производственных сил,  современного этапа НТР, интернационализации хозяйства рыночная экономика претерпела глубокие качественные изменения, она перешла некий порог управляемости. Это означало, что более предпочтительным способом координации деятельности хозяйствующих субъектов вновь становился рынок, а не государственное регулирование.

  Вторая ветвь посткейнсианства сформировалась в Англии, объединив группу экономистов Кембриджского университета. Оно унаследовало основные постулаты и экономическую программу левого кейнсианства, возглавлявшегося Дж.Робинсон.  

  Левое кейнсианство - это течение в рамках кейнсианской традиции выступившее с общедемократических,  антимонополистических  позиций. Сторонниками его являются такие известные экономисты как Н.Калдор, П.Сраффа, Дж.Итуэлл, Л.Пазинетти и др.  Дж. Робинсон и ее сторонники резко критиковали не только неоклассическую концепцию. Дж.  Робинсон  еще в 1940-1950-х гг. выступила с  заявлением  о кризисе  ортодоксального кейнсианства, об искажении его представителями учения Дж. Кейнса. Главный порок их учения она видела в том, что они не учитывали ряда социальных характеристик рыночной экономики, таких как гнет монополий, неравенство в распределении доходов и т.п. Робинсон считала, что без решения этих социальных проблем немыслимо эффективное функционирование экономики и ее регулирование.

  В итоге левое кейнсианство выдвинуло свой вариант теории экономического роста и собственную модель государственного регулирования экономики. Опираясь на ключевые положения теории Кейнса, они попытались по иному решить вопрос о перспективах эволюции экономической системы капитализма, включив в концепцию экономического роста свою модель распределения и свой вариант структурных преобразований экономической системы.

  Используя кейнсианскую теорию эффективного спроса, Дж.Робинсон связала его динамику не столько со случайными психологическими факторами, определяющими склонности к потреблению и инвестициям, а с распределением дохода и господством монополий.   Она видела причину нестабильности современной рыночной экономики в углубляющемся неравенстве в распределении национального дохода. Именно этот фактор, по ее мнению, порождает хроническую тенденцию к тому, что спрос на товары падает ниже производственных возможностей промышленности. Все негативные проявления в экономике (экономические кризисы перепроизводства, недогрузка производственных мощностей, рост безработицы) рассматривались левыми кейнсианцами  как  следствие  низкого  уровня  доходов основной части населения, с одной стороны, и нежелания увеличивать свое потребление богатых слоев общества — с другой.

   Это позволяет нам сделать вывод, что левые кейнсианцы исходили теории недопотребления. Главными факторами, вызывающими недопотребление они считали усиление гнета монополий и  углубляющееся неравенство в распределении национального дохода. Этим объясняется падение заработной платы ниже стоимости предельного продукта труда и ее общий низкий уровень.  Практический выход из такой ситуации левые кейнсианцы видели в реформировании экономической системы капитализма и, прежде всего, в устранении неравенства в распределении доходов в пользу трудящихся. Инструментами, по их мнению, должны быть - прогрессивная система налогообложения, контроль над монополиями, политика предупреждения кризисов перепроизводства, сдерживания инфляции и обеспечения полной занятости.

  Большое внимание левые кейнсианцы отводили проблеме обеспечения устойчивого сбалансированного роста. По мнению Дж. Робинсон, условиями такого роста является постоянство в соотношении заработной платы и прибыли, недопущение изменения пропорции распределения в пользу последней. В решении основной социальной проблемы - устранения глубокого неравенства в распределении доходов в обществе — левые кейнсианцы основную роль отводили росту заработной платы в соответствии с повышением производительности труда.

   Практическое решение такой задачи связывалась с развертыванием эко­номической борьбы трудящихся за повышение оплаты труда и улучшение его условий. Ведущая роль в этом отводилась профсоюзам, рассматривавшимся как главный фактор, парализующий тенденцию к монополизации. Это положение Дж.Робинсон обосновывала в работе «Накопление капитала» (1956).

   Позже левое  кейнсианство  эволюционировало  в  более  широкое  течение, которое получило название английского   посткейнсианства. Английское посткейнсианство в качестве своих теоретических источников использовало не только учение  Дж.Кейнса, но и  наследие классической политэкономии: акцент на проблемы распределения роднит их с подходом Д.Рикардо, в моделях роста английских посткейнсианцев очевидно также влияние марксистских схем простого и расширенного воспроизводства.  Им также не чужды концепции современного институционализма, широко применяются экономико-математические методы исследования (в  частности, идеи  польского  экономиста  М.Калецкого).

  Английские посткейнсианцы продолжили критику ортодоксального варианта кейнсианства (настаивают трактовке учения Дж.Кейнса как теории неравновесия), а также неоклассики (отвергают неоклассическую теорию общего экономического равновесия, доказывают несостоятельность концепции рыночного саморегулирования и  неоклассической теории распределения).

  Свою задачу английские посткейнсианцы видели в преодолении статичности модели Дж.Кейнса и в распространении кейнсианского краткосрочного анализа на проблемы долгосрочного развития и анализа проблем роста. Они создали теорию, в которой экономический рост, накопление капитала и распределение взаимоувязаны и осуществляются на основе действия реально существующих институтов. В частности, эти институты определяют стремление предпринимателей к накоплению, и борьбу рабочих за увеличение своей доли в национальном доходе.

  В центре внимания посткейнсианцев - проблема сбалансированного роста, т.е. проблема поддержания равновесия в растущей экономике. Логика следующая: общая сумма сбережений в обществе складывается как сумма сбережений из прибыли и заработной платы и может меняться в зависимости от изменения в распределении этих величин. Отсюда делается вывод о том, что распределение национального дохода влияет на его прирост. Поскольку этот прирост, в свою очередь, является функцией накопления капитала, то темп прироста национального дохода зависит от той доли, какую прибыль занимает в национальном доходе. Чем выше доля прибыли в национальном доходе, тем выше темп накопления.

  Однако для сохранения равновесия в растущей экономике необходимо, чтобы в ногу с ростом производства шел рост эффективного спроса. Для этого, по мнению Робинсон, необходимо поддерживать некий оптимальный уровень темпа накоп­ления капитала, который и будет соответствовать такому распределению нацио­нального дохода, при котором рост эффективного спроса идет в ногу с ростом производства. Слишком высокий темп накопления обусловливает чрезмерно высокую долю прибыли в доходе и умень­шает долю рабочего класса. В этом случае развиваются инфляцион­ные процессы, вследствие того, что снижение уровня жизни по­буждает рабочих бороться за повышение денежной заработной пла­ты в целях сохранения своего привычного уровня существования.

  Слишком низкий темп накопления приводит к снижению нормы и доли прибыли и тем самым уменьшает стимулы для экономическо­го роста. В экономике возникают тенденции к стагнации. Однако тенденция к стагнации может возникнуть и в условиях слишком высокой нормы прибыли, если эта прибыль является результатом монополии, а не чрезмерно высокой нормы накопления.

  Дж. Робинсон считала возможным и желательным рост заработной платы, соответствующий росту производительности труда. Повышение заработной платы (в меру роста производитель­ности труда), по Робинсон, не только решает проблему реализации в растущей экономике в условиях технического про­гресса, но и является важнейшим его стимулом. Как правило, техника, обеспечивающая более высокий уровень производительности тру­да, требует больших затрат капитала на единицу труда. Уровень и динамика заработной платы определяют границы прибыльности техники. Чем выше заработная плата, тем выгоднее применять ме­нее трудоемкую, следовательно, более капиталоемкую технику.

   Концепция экономического роста посткейнсианцев послужила основой для разработки политики доходов. С этой политикой они связывают широкие возможности воздействия государства как на процесс экономического роста, так и преодоления инфляции, кризисных спадов, недогрузки производственных мощностей, безработицы. Политика доходов выступает здесь как средство регулирования процесса воспроизводства.

  Эти меры дополняются тради­ционными кейнсианскими методами регулирования с помощью бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политики. 

  Таким образом, английские посткейнсианцы не только ищут пути обеспечения устойчивого динамического равновесия, важнейшим элементом которого является система государственного регулирования экономики. В их концепции большое место отводится социальным проблемам. Выступая за ограничение гнета монополий, за устранение в распределении доходов, они выступают за повышение потребительского спроса населения, увеличение расходов бюджета на просвещение, здравоохранение, социальное страхование и др.

 Новое кейнсианство.   Это одна из последних модификаций кейнсианской теории, сложившаяся в 80-е годы. Ее представляют экономисты старшего поколения кейнсианства (Дж.Тобин, У.Хеллер, А.Оукен), некоторые представители монетаристского посткейнсианства (Х.Мински, П.Давидсон), а также Н.Мэнкью, Л.Болл, Р.Райс и др.

   Новое кейнсианство ориентируется на традиционные кейнсианские ценности:

-       вы­сокий уровень занятости, сопровождающийся низкой инфляцией (не инфляционный порог),

-       стабильность экономики наряду с долгосрочными мерами поощрения экономического роста.

-       поскольку существуют устойчивые причины, вызывающие отклонения от устойчивого роста и полного использования ресурсов, то необходимо регулирующее вмешательство государства,

 При этом новые кейнсианцы воспроизводят одно из центральных положений посткейнсианства о том, что а кейнсианство – это теория неравновесия. И именно в таком статусе, по их мнению, она и должна являться основой регулирования экономики.

  Вместе с тем наблюдается серьезное расширение проблематики исследований, появление новых аспектов, которые строго говоря выходят за рамки традиционной макроэкономической теории. Среди них:

-       изучение проблем открытой экономики

-       учет влияния денежного обращения, валютного рынка

-       проблема преодоления инфляции

-       проблема стабилизации экономики в условиях огромного государственного долга и дефицита бюджета

-       проблема стимулирования производства неинфляционными методами

-       проблема совмещения задач снижения инфляции, поддержания роста производства и недопущения сокращения занятости.

Сама постановка этих проблем приводит к необходимости глубокого пересмотра и системы государственного регулирования экономики.

  Другая ключевая особенность нового кейнсианства, которая отличает его как от ортодоксального, так и от всех современных кейнсианских концепций – обращение к исследованию микроэкономических проблем, анализ поведения экономических агентов в производстве и на соответствующих рынках. Акценты в их исследованиях сместились в сторону проблем функционирования рыночного  механизма,  состояния не  только товарных рынков, но что особенно важно — рынков капитала, труда.

  Большое внимание, в частности, уделяется проблеме ценообразования, как одной из ключевых микроэкономических проблем, а также проблеме соотношения цен и заработной платы. Новые кейнсианцы разрабатывают свою концепцию ценообразования в условиях несовершенной конкуренции, для которой характерно сравнительно медленное изменение цен, не вызывающее новых соотношений спроса и предложения, иными словами, не приводящее к «расчистке рынка». Кроме того, они обратили внимание и на то, что малую подвижность цен обусловливает и распространение специфического типа экономических отношений, складывающихся на основе контрактов.  Таким образом, новые кейнсианцы учитывают так называемую трансакционную или договорную экономику.

   Проблема соотношения цен и заработной платы также занимает важное место в исследованиях новых кейнсианцев. Исследуя проблему изменения цен, новые кейнсианцы придают особое значение устойчивости заработной платы — важного элемента издержек. Конечно, они не отрицают, что изменение цен может происходить и в результате изменений соотношения спроса и предложения. Однако новые кейнсианцы обращают внимание на то, что такие изменения в реальности ограничены долгосрочной динамикой издержек и договорными отношениями. Поэтому при анализе проблем инфляции они переносят акцент с денежных факторов, на фактор увеличения издержек, и прежде всего за счет роста заработной платы.

   Тем не менее, как мы уже отметили, важное место в исследованиях новых кейнсианцев отводится изучению денежной экономики, финансовой сферы и их влияния на функционирование производства. Как и Дж.Кейнс, новые кейнсианцы исходят из принципа «не нейтральности денег», означающего изменения в денежной сфере могут иметь реальный эффект - оказывать влияние на реальный ход воспроизводства, на инвестиции и накопление капитала. Причем новые кейнсианцы расширяют перечень этих изменений - это не только колебания спроса на деньги, но и изменения структуры всей финансовой сферы. Как известно, современная экономика - «долговая экономика» (экономика, основанная  на задолженности), в которой денежные и финансовые ресурсы могут расти почти беспредельно. Поэтому новые кейнсианцы доказывают опасность чрезмерной задолженности, способной дестабилизировать процессы накопления капитала и экономический рост, и необходимость определить границу «нормальной задолженности».

  Краткий обзор идей нового кейнсианства позволяет нам согласиться с оценкой этого направления экономической мысли как попытки «нового неоклассического синтеза». Не исключено, что эта попытка будет более удачной, поскольку новые кейнсианцы не пытаются механически соединить кейнсианскую макроэкономику с неоклассической микроэкономикой. Они создают собственную микроэкономическую теорию, которая позволит подвести под их макроэкономическую часть прочное микроэкономическое основание. В этих своих исканиях они по прежнему исходят из того, что поддержание экономического равновесия достижимо только с помощью целенаправленной экономической политики государства, направленной на поддержание экономической стабильности и недопущение падения производства.

  Таким образом, современное кейнсианство развивается динамично и наряду с неоконсервативными и неоинституциональными теориями пытается дать ответ на самые насущные проблемы. Хотя его сторонники не занимают сегодня лидирующих позиций в экономической теории и в определении методов регулирования экономического процесса, не исключено, что в будущем кейнсианство испытает новое возрождение.